Любимые стихи выкладываем... | страница 66

Равшана конечно хорошА. Читать надо уметь...

 

СЕБЕ

Держи удар, дистанцию и слово.
Держи святую воду и перо.
Держи картошки полное ведро
И ожерелья лука золотого.
Они – твоё несметное добро,
Защита – от любого духа злого.

Держи свой путь, а не по ветру нос.
Держи любовь – бессмертно, тайнозримо,
Чтоб не держать ни краски для волос,
Ни туши для ресниц, ни щёк для грима,
На это есть всегда огромный спрос, –
Но подлинника страсть неповторима.

Держи улыбку, не оскалив пасть,
Как демонстранты кафеля зубного.
Держи себя, чтоб в лапы не попасть
Общественности, рвущейся во власть –
Кроить страну, как ножницы портного!
Держи удар, дистанцию и слово.

Ядро поэтики – атлетики ядро,
Держи ядро атлетики поэтской.
Ядрёный дух держи природы детской.
Держи картошки полное ведро.
Держи святую воду и перо.
Они – твоё несметное добро.

Ю. Мориц

p.s. сильно. И точно.

 

В один из будней, пусть не по сезону
Одет или раздет, не в этом суть,
С букетом роз, с бессмысленным вазоном,
А может в выходной, когда-нибудь...

Когда зима, метели, снегопады,
Когда от зноя всем спасенья нет,
Когда поля побиты крупным градом,
С ночным парадом девяти планет.

Ты приходи на чай или на вечность,
На разговор, на лето, на обед.
Когда замолкнет город. Или вечер,
Опустится на плечи, словно плед.

Во времена войны, в дни соглашений,
Без лишних слов, секунды не дробя,
Ты приходи. Совсем без приглашенья.
Я никому не снюсь, кроме тебя.

© Лия Алтухова

 

говорит ей – слушай, давай, уедем,
В этой дыре все дни на себя похожи…
Вещи, что поновей, продадим соседям,
Те, что не разберут – раздадим прохожим.

Вещи – всего лишь связь по рукам, обуза,
Знаешь, ведь мы без них ничего не весим.
Что нам терять? Избавим себя от груза
И – налегке, по всем городам и весям.

Двинем туда, где жизнь колесом кружится,
Сквозь суету и бредни пути отыщем,
Если подобны станем беспечным птицам –
Будет на каждый день и вино и пища.

В самом глухом углу, в толчее столичной,
Всех обойдя, ни с кем, ни о чём не споря,
Всё обозрев, во всём убедившись лично,
Где-то в конце пути подадимся к морю.

Там, забывая лица, ключи и даты,
Вспомним себя, как только волны коснемся,
Следуй волне, ведь мы, говорят, когда-то
Вышли из моря – к морю же и вернемся.

Следуй волне – она набежит-накатит,
Смоет следы тревоги и прочей мути,
Не сожалей, что моря на всех не хватит,
Кровь и волна морская – одно по сути.

Хочешь – построим дом на песчаном бреге,
Хочешь – уйдем на сейнере с рыбаками,
С думой о Боге и бесконечном беге
Будем творить свой мир четырьмя руками.

…Пальцем ведя по трещинам штукатурки,
Он не лукавит – он говорит, как дышит…
Пенным прибоем кофе бежит из турки
И заливает пол… Но она не слышит:

Пятнами ржа выходит за слой покраски,
Сыпется солью время через прореху,
На табурете кот ей мурлычет сказку,
Сказку о тех, кто впрямь от себя уехал.
/Яна Симон/

 

По смыслу вполне, хоть и несколько многословно... И тривиально.. Скорее почти да, чем нет...
И есть стойкий диссонанс с вашим образом(у меня сложившимся) на форуме... Но.. продолжайте..

 

Я его отметила по двум причинам.

1. После прочтения книги Мари Кондо "Магическая уборка", мой дом опустел на 1/3
Это было незабываемо))

Если бы мы были приятелями, поделилась бы фотографиями мешков на выход.

2. Я собираюсь увидеть море на днях.



Какой сложился образ ?

 

А. С, Пушкин
Воспоминание
Когда для смертного умолкнет шумный день
И на немые стогны града
Полупрозрачная наляжет ночи тень
И сон, дневных трудов награда,
В то время для меня влачатся в тишине
Часы томительного бденья:
В бездействии ночном живей горят во мне
Змеи сердечной угрызенья;
Мечты кипят; в уме, подавленном тоской,
Теснится тяжких дум избыток;
Воспоминание безмолвно предо мной
Свой длинный развивает свиток;
И с отвращением читая жизнь мою,
Я трепещу и проклинаю,
И горько жалуюсь, и горько слезы лью,
Но строк печальных не смываю.

 

Моя бабушка тоже так говорила.

ЛЮБОВЬ

У нас говорят, что, мол, любит, и очень,
Мол, балует, холит, ревнует, лелеет…
А помню, старуха соседка короче,
Как встарь в деревнях, говорила: жалеет.

И часто, платок, натянувши потуже
И вечером в кухне усевшись погреться,
Она вспоминала сапожника-мужа,
Как век он не мог на неё насмотреться.

- Поедет он смолоду, помнится, в город,
Глядишь – уж летит, да с каким полушалком!
А спросишь: чего, мол, управился скоро?
Не скажет… Но знаю… меня ему жалко…

Зимой мой хозяин тачает, бывало,
А я уже лягу, я спать мастерица,
Он встанет, поправит на мне одеяло,
Да так, что не скрипнет под ним половица.

И сядет к огню в уголке своём тесном.
Не стукнет колодка, не звякнет гвоздочек…
Дай бог ему отдыха в царстве небесном! –
И тихо вздыхала: - Жалел меня очень.

В ту пору всё это смешным мне казалось,
Казалось, любовь, чем сильнее, тем злее,
Трагедии, бури… Какая там жалость!
Но юность ушла. Что нам ссориться с нею?

Недавно, больная бессонницей зябкой,
Я встретила взгляд твой – тревога в нём стыла.
И вспомнилась вдруг мне та старая бабка, -
Как верно она про любовь говорила!

Ирина Снегова

 

Никому не пиши, никому не звони,
Мы остались с тобою в России одни.
В дверь услышав звонок, открывать не спеши:
За тобою пришёл человек без души,
У него вместо мозга – густой холодец,
Как у всех сердобольных людей без сердец,
Изо рта – краснозвёздных идей перегар,
На холодном лице – черноморский загар,
Он готов на последний, решительный бой,
Сверлит двери глазок его глаз голубой.
В каждом слове – зловещий кровавый кисель,
Заводных соловьёв ядовитая трель.
Совершенно, похоже, лишились ума
Лжевладимир, лжесуздаль и лжебугульма,
Через сотни наполненных скрепами клизм
В нас качают лжеверу и патриотизм
Между рёбрами ноет, инфарктом грозя,
И остаться невмочь, и уехать нельзя.
И уехать нельзя, и остаться невмочь.
Прочь отсюда? Но где эта самая «прочь»?
Мы останемся здесь, но сехрет сохрани:
Мы с тобою в России остались одни.

(с) Орлуша

 

Ну и пасхальное

Когда в листве сырой и ржавой
Рябины заалеет гроздь,—
Когда палач рукой костлявой
Вобьет в ладонь последний гвоздь, —

Когда над рябью рек свинцовой,
В сырой и серой высоте,
Пред ликом родины суровой
Я закачаюсь на кресте,—

Тогда — просторно и далеко
Смотрю сквозь кровь предсмертных слез,
И вижу: по реке широкой
Ко мне плывет в челне Христос.

В глазах — такие же надежды,
И то же рубище на нем.
И жалко смотрит из одежды
Ладонь, пробитая гвоздем...

Христос! Родной простор печален!
Изнемогаю на кресте.
И челн твой — будет ли причален
К моей распятой высоте?

А. Блок

 

ТОГДА
Ошибаешься, мальчик! Зла — нет.
Зло сотворить Великий не мог.
Есть лишь несовершенство.
Но оно так же опасно, как-то,

Что ты злом называешь.
Князя тьмы и демонов нет.
Но каждым поступком
Лжи, гнева и глупости

Создаем бесчисленных тварей,
Безобразных и страшных по виду,
Кровожадных и гнусных.
Они стремятся за нами,

Наши творения! Размеры
И вид их созданы нами.
Берегися рой их умножить.
Твои порождения тобою

Питаться начнут. Осторожно
К толпе прикасайся. Жить трудно,
Мой мальчик, помни приказ:
Жить, не бояться и верить.

Остаться свободным и сильным.
А после удастся и полюбить.
Темные твари все это очень
Не любят. Сохнут и гибнут тогда.
(Зарегистрируйтесь или Авторизуйтесь)
Николай Рерих. Цветы Мории.
Москва, "Современник", 1988.

 

Хрена с два в глазах Христа надежды, такие как он ни на что не надеются

 

А потом так - бац! И тебе полста.
То спина болит, то скрипит бедро.
И тебе важней покормить кота,
чем махать мечом, насаждать добро.
Щит и шлем развешаны по местам.
Палачи, диктаторы - подождут,
потому что истина - где-то там,
а голодный Васенька - вот он, тут.
Ты не то чтоб выдохся...Подустал,
от рассвета до ночи на посту.
Но домой приходишь, берёшь кота...
Вот раздать бы каждому по коту!

(с) Русудан Алмазова

 

Странная поэтесса, коты и щас по сути розданы каждому - их в избытке.
И истину надо искать до самой смерти а не регрессировать в кошатников

 

Прежде чем на тракторе разбиться,
застрелиться, утонуть в реке,
приходил лесник опохмелиться,
приносил мне вишни в кулаке.

С рюмкой спирта мама выходила,
менее красива, чем во сне.
Снова уходила, вишню мыла
и на блюдце приносила мне.

Патронташ повесив в коридоре,
привозил отец издалека
с камышами синие озера,
белые в озерах облака.

Потому что все меня любили,
дерева молчали до утра.
«Девочке медведя подарили», —
перед сном читала мне сестра.

Мальчику полнеба подарили,
сумрак елей, золото берез.
На заре гагару подстрелили.
И лесник три вишенки принес.

Было много утреннего света,
с крыши в руки падала вода,
это было осенью, а лето
я не вспоминаю никогда.

1999 г.
Борис Рыжий

 

Осенью ведьмы заманчиво рыжие
пялят глазищи свои бесстыжие,
карие, синие, светло-зеленые -
осенью ведьмы всегда обновленные,

курят с улыбкою трубки вишневые,
нижут на ниточки бусины новые,
варят глинтвейны и кофе с корицею,
осенью ведьмам ночами не спится.

Кошки мурлычут, тихонечко ластятся,
время течет, понапрасну не тратится,
ведьмы колдуют в преддверии дождичков,
режут коренья серебряным ножичком,

зелья мешают в котлах поварешками,
о чем-то мечтают и смотрят в окошки.
Там, за окошками, в дальних просторах,
видится им то, что сбудется скоро,

видятся тайны, мечты и желания,
ведьмы глядят и творят предсказания.
Хочешь - не верь, но сбывается истинно
то, что рассказано ведьмами искренне,

то, что прочитано между страницами,
то, что вязальными создано спицами...
Ведьмы не плачут и медленно старятся,
просто живут, о себе не печалятся,

падают вниз и взлетают к закатам -
рыжим-бесстыжим, им много ли надо?
Домик в лесу на зеленой опушке,
теплая печка и кошка-подружка,
сотня свечей и столетья терпения,
и древних богов своих благословение...

 

Ведьма - это совсем не то как ее представляют 97% населения

 

письмо Деду Морозу

Дедушка, здравствуй! Письмо положу под ёлку. Мама меня попозже уложит спать! А ты когда приедешь, скажи, во сколько? Жалко, что не увижу тебя опять. Дедушка, я, мне кажется, был послушным. Я был хорошим больше, чем в том году – мама так говорит, стал нормально кушать, даже котлеты с рыбой я ем в саду.
Дедушка, мне нужны в пистолет пистоны, мне подари пистоны, я буду рад. Ну а ещё машинку, как у Артёма, и самокат, ты можешь ведь самокат?..
А пистолет не надо, пока не сломан, чёрный и настоящий, смотри, какой!.. Если просить одно, то давай пистоны. И пистолет тогда ещё запасной.
Ну, у меня желанья такие были… но у тебя такого, наверно, нет.
Но если прямо самое – это крылья. Если нельзя – пистоны и пистолет.

Дедушка, здравствуй… Разных желаний столько в этом году, и все для меня важны. Ладно, я обещаю исправить двойку, есть ещё время всё-таки до весны. Больше всего я куртку хочу из кожи. Из мелочей прошу перочинный нож. И чтобы мать с отцом помирились всё же – это я не пишу, это сам поймёшь. В Деда Мороза мелкие верят дети – видимо, приезжаешь ты только к ним… Мать говорит, что где-то ты есть на свете, ну если так, то к ней тогда загляни.

Дед, ёлы-палы, что у нас здесь творится? Это любого скрутит в бараний рог. Легче упасть под ёлку подбитой птицей, чтобы достать уже ни один не смог. Это из-за усталости, не от лени. В этом семестре рвусь из последних жил. Где бы мне заработать немного денег? Ну, хоть немного – знаешь, так подскажи. Дед, в голове тупняк, я весь год пробегал, сессию еле сдал, и проблем вагон… Да, вот ещё отца повидать хотел бы, виделся с ним два раза за год всего. Где там твои олени, весёлый праздник? Сбывшиеся желанья хоть раз в году? Дед, если честно, я уже задолбался. Я по тому же адресу, в общем, жду.

Дедушка, здравствуй! Вот ты устроил вьюгу, что и за дверь не выйти – такая жуть. Можно, конечно, лечь и уснуть без звука, даже, наверно, нужно – но подожду. Я не пойду к друзьям или там к знакомым – видишь, настал момент, где не нужен бег… Я новый год встречаю в семье и дома, и по привычке в мыслях пишу тебе. Что бы я пожелал – поменять работу, нет ли в твоём мешке для меня работ? Ну а для дома, это конца ремонта, но ведь ты не доделаешь нам ремонт. Ну и ещё здоровья большим и малым, чтобы светло и радостно на душе… Я уложил попозже сегодня маму, дал ей лекарства, видимо, спит уже. Жалко, что не привёз ты мне в детстве крыльев – я бы успел повсюду и был, как вихрь… Дети живут не близко, вчера звонили… Ты вот их навести, не забудь про них.

Дедушка, здравствуй… Время идёт, ты вечен. Вот и ещё один убывает год. Будем надеяться – завтра нам станет легче, или не завтра… в общем, как повезёт. Что в этом мире вымысел, есть ли правда – не разобрать, живи и неси свой крест. А попросить… Да нет, ничего не надо. Вот, не забрали б то, что сегодня есть. Мысли идут откуда-то издалёка… Много всего случилось за этот год… Ты извини, что я не поставил ёлку – силы не те, и, в общем-то, для кого?.. Пусть будет завтра утро и солнце ярким – вот, подари нам день, попрошу одно… Дедушка пишет дедушке, ждёт подарков… Это, скорее, грустно, а не смешно. Как же в тебя мы верили, как любили! Даже вот и не верится самому…
Жалко, что ты тогда не привёз мне крылья…
Впрочем, они теперь уже ни к чему.

* * *
Мария Махова
(23.12.2019)

 

Я медлила, включивши зажиганье:
Куда поехать? Ночь была шикарна.
Дрожал капот, как нервная борзая.
Дрожало тело. Ночь зажгла вокзалы.

Всё нетерпенье возраста Бальзака
Меня сквозь кожу пузырьками жгло:
Шампанский возраст с примесью бальзама;
Я опустила левое стекло.

И подошли два юные Делона —
Пальто до пят и шеи оголены.
«Свободны, мисс? Расслабиться не прочь?
Пятьсот за вечер, тысячу за ночь»

Я вспыхнула! Меня как проститутку
Восприняли, а сердце билось жутко:
Тебя хотят, ты — бл..дь, ты молода.
Я возмутилась. Я сказала«да»

Другой заметил, бедрами покачивая,
Потупив голубую непорочь
«Вдруг есть подруга, как и вы — богачка?
Беру я также — тысячу за ночь»

Ах, сволочи! Продажные исчадья!
Обдав их газом, я умчалась прочь.
А сердце билось от любви и счастья.
Пятьсот за вечер, тысячу за ночь…

(с) Андрей Вознесенский

 

Мой дом

Мой дом везде, где есть небесный свод,
Где только слышны звуки песен,
Всё, в чем есть искра жизни, в нём живёт,
Но для поэта он не тесен.До самых звезд он кровлей досягает
И от одной стены к другой
Далёкий путь, который измеряет
Жилец не взором, но душой,
Есть чувство правды в сердце человека,
Святое вечности зерно:
Пространство без границ, теченье века
Объемлет в краткий миг оно.
И всемогущим мой прекрасный дом
Для чувства этого построен,
И осужден страдать я долго в нём
И в нём лишь буду я спокоен.

М. Ю. Лермонтов

p.s. никогда не любила Михал Юрьича, считая его депрессивным. Но давеча услашала цитату из этого стихотворения от Н. Бурляева. Эти строки меня буквально заворожили. В них такая глубина...Нашла стих полностью. И теперь я могу совершенно определенно сказать Лермонтову - ДА!